Мама спит, она устала…
Ну и я играть не стала!
Я волчка не завожу,
А уселась и сижу...
Любимые с детства строки, такие стихи помнишь наизусть через много-много лет; любая мама с удовольствием услышит их из уст своей дочки. Особенно, если устала, а в комнате даже солнечный лучик тихо крадётся по подушке не мешая отдыхать :).
Любимые с детства строки, такие стихи помнишь наизусть через много-много лет; любая мама с удовольствием услышит их из уст своей дочки. Особенно, если устала, а в комнате даже солнечный лучик тихо крадётся по подушке не мешая отдыхать :).
Автор стихов - Елена Александровна Благинина, родившаяся 27 мая 1903 года в семье багажного кассира. Папа был не только добрым человеком, но всячески поддерживал стремление Лены учиться, выписывал ей журналы и поощрял первые стихотворные опыты. Внучка священника (дед был также учителем церковно-приходской школы), она тоже мечтала стать учительницей. После переезда семьи из села Яковлево Орловской губернии в Курск, окончив Мариинскую гимназию, Благинина поступает в педагогический институт Именно там Елена поняла, что именно поэзии хочет посвятить свою жизнь. И в историю литературы Благинина вошла именно как детский поэт. Мало кто знает, что она писала и для врослых - серьёзные и трагические стихотворения.
Деревья те, что мы любили,
Теперь срубили…
Цветы, которые мы рвали,
Давно увяли…
То пламя, что для нас горело,
Других согрело…
Сердца, что рядом с нами бились,
Остановились.
И только песня остаётся
И всё поётся,
всё поётся…
Но читатели и критики не слишком принимали то, что не относилось к детской литературе. Многие стихи Благининой не издавались при её жизни, однако поэтесса принимала всё с философской мудростью, которая наверняка досталась ей от дедушки. Тот научил её читать, научил принимать от жизни всё - и плохое, и хорошее; чтобы не происходило, нужно радоваться мелочам и продолжать творить, какие бы времена не наступили.
Но читатели и критики не слишком принимали то, что не относилось к детской литературе. Многие стихи Благининой не издавались при её жизни, однако поэтесса принимала всё с философской мудростью, которая наверняка досталась ей от дедушки. Тот научил её читать, научил принимать от жизни всё - и плохое, и хорошее; чтобы не происходило, нужно радоваться мелочам и продолжать творить, какие бы времена не наступили.
Другие сны слетятся к изголовью,
Умолкнут грозы в стынущей крови,
И то, что называли мы любовью,
Воспоминаньем станет о любви.
И отзовется жизнь иною мукой,
Иным вонзится в сердце остриём,
И то, что называли мы разлукой,
Быть может, страхом смерти назовём?
И только в час полночного молчанья,
Когда восстанут вдруг в проснувшейся крови
Все неисполненные обещанья,
Все росстани, все горести любви,
Мы встретим их мучительным рыданьем,
Обрадуемся, что еще живем,
И то, что называли мы страданьем,
Обыкновенной жизнью назовем...
Но всё же, Елена Александровна для нас, уже выросших детей, всё равно остаётся "мамой" "цветка-огонька" (Хрустит за окошком
Но всё же, Елена Александровна для нас, уже выросших детей, всё равно остаётся "мамой" "цветка-огонька" (Хрустит за окошком
Морозный денёк. Стоит на окошке Цветок-огонёк); солнышка, горящего ясно (Гори-гори ясно! Солнышко красно, Гори-гори ясно! В небо пташкой залети, Нашу землю освети...); девочки-трудяжки (Не мешайте мне трудиться, Я водицы притащу И колодезной водицей всех конечно угощу); малыша-голыша (Голышу-малышу Сшила понемножку, Малышу-голышу, Новую одёжку.
Алую рубашку, Синие штаны. Видишь, по кармашку С каждой стороны).
